Алиса вспомнила разгневанную Кошелеву с ярко-алыми пятнами на щеках.
— Ты небось и Наташке сказал что-то типа того, что и мне? — поинтересовалась она.
— Я сказал ей, что она глупая, болтливая и страшненькая. А я типа закрутил с ней для того, чтобы чувствовать себя на ее фоне умней, и вообще, понимаешь, хочу, чтобы вокруг меня было много девчонок. Мне еще в школе надоело быть тихеньким паинькой, у которого даже девушки нет! Ну не дано мне от природы ни мускулов, ни наглой морды. Так я ведь думал, что научусь болтать так, чтобы заболтать любую девчонку. Мне это совершенно необходимо, чтобы хотя бы в собственных глазах возвыситься! Мне нельзя говорить правду!
— Ага, — Алиса склонила набок голову, с любопытством разглядывая стоящего перед ней парня. — Теперь, похоже, у тебя будут проблемы.
— Алис, ну отомстила. Ладно, я действительно вел себя с тобой по-свински. Ты имеешь право на месть. Только теперь отпусти, а? — попросил он, искательно заглядывая в ее глаза.
Девушке стало противно. Как же она могла вообще встречаться с таким, как Денис! Почему не раскусила его сразу. Как здорово, что теперь у нее есть дар, переданный Кассиэлем! Вот она — картина восторжествовавшей справедливости!
— Ну нет! — Алиса отстранила Дэна рукой и открыла дверь подъезда. — Мне кажется, тебе полезно побыть честным. Это, в конце концов, справедливо!
— Погоди…
Но девушка уже захлопнула дверь перед его носом и, прислонившись к стене, слушала, как Денис колотит кулаками в дверь.
Сердце судорожно билось, а ноги едва держали Алису. Впервые в жизни она чувствовала собственную значимость, впервые могла вершить правосудие!
Ты избранная. Ты этого достойна. Как в древние времена Моисей отделял грешников от достойных, так и ты теперь вершишь человеческие судьбы. Это только начало. Твой дар будет расти, и именно ты установишь на земле царство добра и справедливости.
А ночью Алисе опять привиделся кошмар. Ей снилось, что она стоит в центре огромного смерча. Там, в самом его ядре, тишина и покой, а вокруг творится нечто невообразимое — рассыпаются, словно пазлы, дома, как спички, ломаются под невидимым ветром деревья. Вдруг среди этой суматохи и мельтешения появилось знакомое лицо, лицо Миши.
— Сакура уже облетела. Пора пускаться в путь, — сказал он и протянул руку, чтобы увлечь Алису туда, в безумство смерча.
Ей стало страшно.
— Нет, не надо! — взмолилась она, отходя так, чтобы Миша не смог до нее дотянуться.
По его напряженному лицу было видно, что он едва удерживается на месте, отчаянно борясь с ураганным ветром.
— Ты должна сделать это! Ты же не хочешь остаться одна?! — крикнул он.
И решимость Алисы поколебалась. Если весь мир будет уничтожен, сможет ли она остаться одна, захочет ли?..
— Да, я пойду с тобой! — Девушка протянула руку навстречу Мишиной руке, но вдруг почувствовала легкое прикосновение к плечу.
Чуть повернув голову, она увидела, что рядом стоит Кассиэль.
— Неужели я ошибся в тебе? — скорбно сказал он, и на гладком беломраморном лбу появилась тяжелая складка. — Неужели ты откажешься от моего дара и пренебрежешь высшей участью, которая была тебе уготована?
— Не слушай его. Просто пойдем со мной! — Миша удерживался на месте из последних сил.
— Ну что же, пришло время выбирать. Что же выберешь ты? — ангел смотрел на Алису, и в небесно-голубых глазах по-прежнему не было ни единого облачка: ни сомнения, ни любопытства.
Рука Алисы так и зависла в воздухе. Если бы знать, из чего она выбирает!
В серых глазах Миши плеснулась боль. И Алиса, не отдавая себе отчета, потянулась к нему.
Но поздно. Стихия уже унесла его прочь, и он исчез за пологом ветра.
Алиса оглянулась. Кассиэля уже не было рядом.
«Я осталась одна!» — с ужасом поняла девушка — и проснулась.
Ночь еще не истекла, и комната была полна влажной жадной тьмой, поглотившей предметы. «А что, если я действительно осталась одна?» — подумала Алиса. Умом она понимала, что этого быть не может, но страх, сидевший глубоко внутри, оказался сильнее.
Девушка встала с кровати и, ощупью добравшись до окна, отодвинула штору. Улица была темна, и только в доме напротив едва светились теплым желтым светом два окна. Единственные во всем темном доме. Алиса вдруг обрадовалась этим окнам так, словно за ними были родные для нее люди.
Успокоенная, девушка вернулась в постель и заснула так крепко, что не услышала звонка будильника.
Когда Алиса проснулась во второй раз, было уже девять. На первую пару она опоздала совершенно точно. Пришлось быстро натянуть на себя джинсы, плеснуть в лицо холодной водой и пулей вылететь из дома в надежде успеть хотя бы ко второй паре.
Запыхавшаяся, с взлохмаченными волосами, Алиса вбежала в коридор института и тут же заметила Нину. Девушка сидела на лавочке в холле и читала толстую книгу. Алиса с недоумением перевела взгляд на часы. Пара еще должна идти, но почему Нина не на лекции? У Алисы было буйное воображение, но представить себе прогуливающую занятия Нину она никак не могла.
— Привет! Что это ты не на лекции? — спросила Алиса, плюхнувшись на сиденье рядом с подругой.
Нина подняла взгляд от книги и тут же снова уставилась в текст.
— А ты разве не знаешь? — спросила она сухо.
«Ах да, мы же вчера вроде как поссорились, вот она на меня до сих пор и дуется!» — догадалась девушка.
— Конечно, не знаю. Я только что пришла, — произнесла она вслух. — А что вообще у нас по расписанию.
— Культурология, — отозвалась Нина тоном, от которого могла бы замерзнуть даже ртуть.
— Да? И что же?.. — Алиса никак не могла понять, что все-таки происходит.
— Ничего, — Нина перелистнула две страницы разом, но даже не заметила этого. — Светланку уволили — только и всего.
— То есть как? — опешила Алиса. Мысли ворочались в ее голове словно тяжелые камни. — И ты что, считаешь, будто я…
— Простое совпадение. Как и с Наташкой, — едва слышно сказала Нина, одергивая на плечах джинсовую курточку. — Ты очень изменилась. Прости, но в последнее время с тобой как-то неуютно… Холодно, что ли… — она зябко поежилась.
Не говоря ни слова, Алиса развернулась и пошла прочь. Настроение было испорчено.
Вернувшись домой, девушка включила телевизор. Показывали какой-то приключенческий фильм, и она уставилась в экран — просто так, не следя за сюжетом. На моменте погони за героем, выкравшим из какой-то древней гробницы могущественный артефакт, призывно зазвонил городской телефон.
— Ребенок, почему ты дома? — поинтересовался папа, как будто звонил специально для того, чтобы убедиться, что ему никто не ответит.
